Будем жить вечно...

[kroharat]

Почти сказка для моей любимой Лёки. Не то, чтобы про море, но все же...

Солнце неповоротливым рыжим кругляком закатывалось куда-то за горизонт. Чайки сосредоточенно бродили в полосе прибоя, выискивая что-то среди преющих водорослей. Небо хамелеоном меняло цвет, становясь из лазурно-голубого сначала розовато-сиреневым, потом бархатно-фиолетовым, сгущало по краям краски и осторожно вздыхало теплым вечерним бризом. Волны с мерным шелестом накатывали на пологий берег, оставляя после себя замысловатые, никем еще не разгаданные следы. Кристи сидела там, где полоса мокрого и плотно утрамбованного песка сменялась струящейся шелковистостью дюн. Легкий ветерок задиристо трепал ее рыжие волосы, стянутые на затылке в хвост. Длинная шелковая юбка ласковой собакой прижималась к ногам. Песок тонким слоем оседал на коже, делая ее золотистой. Но Кристи всего этого не замечала. Она строила замок…

Кристи любила бывать у моря. Пансионат располагался в сосновом лесу, всего в нескольких сотнях метров от дюнной гряды – и после работы девушка частенько приходила на морской берег вместо того, чтобы отправиться домой. Ей нравилось зарываться пальцами ног в прохладный или теплый песок, нравилось переливать его тонкой струйкой из одной ладошки в другую. Нравилось гулять по узкой полосе прибоя, иногда по щиколотку забредая в воду. Нравился йодистый запах гниющих водорослей и нагретой солнцем морской воды. Нравилось разглядывать ракушки, гладко зализанные волнами камушки и куски древесины, разыскивать, негласно соревнуясь с чайками, обточенные морем кусочки древней, окаменевшей смолы. И еще Кристи очень любила строить песчаные замки.

Своей недолговечностью они напоминали ей человеческую жизнь. Можно возиться часами, возводить крепостные стены, строить донжоны и подвесные мосты, расчищать площадку для сада, прутиками лозы вырастающего вдоль дальней стены… Но море и ветер всегда побеждают хрупкие строения. Несколько часов – и на месте величавого замка лишь груда песка, и унылые ветки лозы медленно засыхают, сиротливо торча в разные стороны…

— На крышу положи ракушки – тогда на солнце она будет блестеть пыр… пер-мла-муром…

Кристи подняла голову и с улыбкой вгляделась в огромные зеленые глаза. Лёлька всегда возникала словно ниоткуда. Забавная девчушка лет шести, с пушистыми хвостиками и чуть лукавой улыбкой, слегка косолапая и умилительно непосредственная.

— Хочешь карамельку? – Кристи, все еще улыбаясь, покопалась в кармане мягкой вязаной кофты и протянула девочке ириску в пестром шуршащем фантике. Лёлька, важно кивнув пышными бантами на макушке, торопливо сунула ириску за щеку и счастливо улыбнулась. Кристи не выдержала и рассмеялась – ее всегда восхищало, как мало нужно для счастья маленьким детям и убеленным сединами старикам… Именно поэтому ей так нравилось работать в пансионате – там ее каждый день окружали счастливые лица.

— Пойдем домой? – Лёлька требовательно протянула руку, и Кристи с готовностью поднялась с начавшего остывать песка. За две недели у них сложилась почти традиция – каждый вечер Лёлька приходила на берег смотреть на очередной песчаный замок, а потом Кристи провожала малышку до поселка, выслушивая по дороге длинные истории из жизни совсем уже взрослой девочки Лёльки…

— В парке, за синим домом, поселилась белка. Вооооот такой хвост! – Лёлька развела в стороны руки и сделала большие-большие глаза. — Мама испекла сегодня рыбный пирог, фууу… - девчушка сморщилась и скорчила уморительную мордашку. Кристи прыснула в ладошку.

— Ты что же, не любишь рыбу, Лёлька?

Девочка решительно помотала своими бантами.

— Она же костяная… ну, костявая… не люблю кости. Я люблю яблоки, — Лёлька мечтательно зажмурилась. — Еще малину и бабушкины блинчики…

Кристи вздохнула. Когда-то она тоже любила бабушкины блинчики. Со сметаной.

— Витька клеит воздушного змея. Папа обещал завтра принести хвост. Будут запускать… — Лёлька вздохнула, и Кристи поняла, что от воздушного змея Лёлька тоже бы не отказалась. Но попросить у брата, скорее всего, не позволит гордость… Она покрепче сжала теплую ребячью ладошку.

— Знаешь, Лёлька… Я думаю, если ты попросишь, папа с Витей обязательно возьмут тебя запускать змея. А я приду посмотреть, а?

Лёлька сосредоточенно засопела. Потом, заприметив что-то за поворотом тропинки, торопливо высвободила ладошку и ускакала вперед.

— Тёби, хороший… Смотри, Крис, у Тёби новая ленточка…

Лёлька сидела на корточках у куста бересклета и бесстрашно гладила огромного полосатого кота. «Ничего себе полтигра…» — подумала Кристи и усмехнулась. Кот, завидев ее, независимо распушил хвост и удрал в густые заросли. Лёлька, вскинувшись, поскакала вперед по тропинке, перепрыгивая с одной обкрошившейся плитки на другую.

—          Раз, два, на дворе трава.

               Три, четыре, руки шире.

               Шесть, пять, выходи играть.

               Восемь, семь, мы играем все…

Кристи сразу не поняла, что смутило ее в незамысловатой детской считалочке. А потом, словно озарением… Как просто и легкомысленно дети обходятся со временем и пространством. Назад, вперед – им все едино и все возможно…

—Крис! Ну Крис жеее! — Лёлька уже стояла рядом и нетерпеливо теребила рукав Кристиной кофты. — Крис, а правду говорят, что люди после смерти попадают на небо? В синем доме, где ты работаешь, все время кто-то умирает, так что ты, наверное, знаешь… — огромные зеленые глаза смотрели на нее снизу вверх требовательно и строго.

Кристи чуть помедлила.

— Наверное, иногда попадают… А иногда они отправляются в странствие и не сразу находят дорогу. А еще иногда им встречаются по пути какие-то интересные и славные места, и они остаются там погостить…

— А ты? Ты сразу пойдешь на небо или будешь гулять по интересным местам?

—Наверное, буду гулять… — Кристи запрокинула голову и вгляделась в усыпанное звездами небо. Потом закрыла глаза, вслушиваясь в отдаленный шелест волн и шуршание сосновых лап над головой. — А ты, Лёльк?

Лёлька прижалась к ней теплым боком и снова засопела.

—И я… Но только потом обязательно нужно, чтобы мы все встретились.

— Кто это «мы»?

Лёлька посмотрела на Кристи почти с возмущением и принялась деловито загибать пальцы.

—Ну, ты, я, мама и папа, Витька и Инга, Катька со второго этажа… Бабушка Луша и дядя Том, тётя Эльза и старенькая Марта из кондитерской лавки… — у Лёльки быстро закончились пальцы на руках, но она продолжала называть имена просто так, требовательно глядя на Кристи. И та не выдержала, подхватила девчушку на руки и крепко обняла ее, прервав на полуслове.

— Лёлька… Раз нам всем так хорошо вместе, может, не будем умирать? Будем жить тут вечно, собирать малину, кушать бабушкины блинчики, гулять у моря и строить песчаные замки… Моя хорошая, славная Лёлька… Зимой мы будем кататься с горы на санках, весной – запускать в ручьях маленькие кораблики с полосатыми парусами… Лето у нас будет почти вечным, а осенью будет так славно шуршать разноцветными листьями и собирать каштаны и желуди… А, Лёльк?

Малышка тепло и сонно сопела Кристи в плечо. Девушка на ощупь открыла старую скрипучую калитку и пошла по мягкой траве к дому. На пороге, силуэтом в ярко рыжеющем дверном проеме, уже ждал Лёлькин отец.

— Ладно… —пробормотала вдруг тихонько Лёлька, сворачиваясь уютным калачиком у папы на руках.

— Что ладно, малыш? — спросил он у нее, улыбкой провожая уходящую домой Кристи.

— Ладно… будем жить… вечно...