Как Хомяк в космос летал

[kroharat]

Как-то раз дождливым июньским днем Хома разгребал свой шкаф… Ну, а что еще можно, по-вашему, делать, если на календаре 23 июня, а на улице +12 и льет, как из ведра?! Так вот, Хома, забравшись в свой шкаф, деловито раскладывал по кучкам всякие восхитительные ненужности, шуршачие бестолковости и пестрые нелепости, что скопились там со времен прошлой инспекции. При этом Хома успевал отгрызать кусочки от большой, но уже слегка подсохшей марципановой плюшки, ворчать и возмущаться по поводу так некстати случившегося дождя и деловито бормотать себе под нос:
— Таак… вот эту штуку, кажется, мне Старый Петри принес прошлой весной… совершенно не помню, зачем она нужна – но у нее такие здоровские прозрачные блестючки по бокам, совсем как стрекозиные крылья! А вот эта гремячая финтифлюшина точно от сэра Макса осталась! Он, когда у нас гостил, столько восхитительных гадостей и странностей повсюду разбрасывал, что прямо ух! А вот эта пухлявая шерстенючка… чегой-то я не помню, откуда она взялась. И почему, интересно, от нее сушеной кумелюхой пахнет?!
— Может, потому, что ты ее в феврале в мешок с кумелюхой запихал? Еще рассказывал, какая это замечательная идея – там-то, мол, ты свою любимую бархотку для натирания до блеска праздничных башмаков  точно не потеряешь!
Из глубины шкафа проступила ехидно улыбающаяся драконья морда.
— О, привет, Драконище! Как хорошо, что ты зашел. У меня как раз спички закончились, никак камин не растопить… Поможешь?
— Пффф…— возмущенно фыркнул Дракон, и сосновые полешки в Хомкином камине весело затрещали. Среди них деловито зашуршали две крохотные саламандры – камин у Хомы был небольшой. В комнате стало ощутимо теплее.
— Чем ты тут занимаешься, Хомячище? — Дракон плюхнулся на пол возле шкафа и одним махом заглотил остатки Хомкиной плюшки.
— Да вот, шкаф разгребаю… Сам не понимаю, откуда в нем все эти странные штуковины берутся. Как будто у меня в шкафу вселенское бюро находок… Вот, например, смотри. Ну вот что это за железяка? Корявка какая-то непонятная…
— Чего ж тут непонятного?! Это ракета!
— Это??!! Ракета??!! Хм… Ну допустим. А откуда она в моем шкафу взялась?
— Нууу… это я ее там забыл.
— Ты? Забыл ракету в моем шкафу??!!
— Ну… не то, чтобы забыл… Я ее там спрятал. За ней охотились космические пираты, а у меня в комнате прятать ракету совершенно некуда… ну и вот.
Хома подозрительно прищурился на Дракона – опять, небось, издевается. Дракон сидел, потупившись и скромно обернув лапы хвостом – ну точно домашняя кошка. Хомка вздохнул.
— Ну допустим… И что мне теперь с этой твоей ракетой делать?
— Как «что»?! Ну как это «что делать»??!! Летать, разумеется.
— Ага. Летать. На этой вот железяке. Ну-ну…
— Да никакое не «ну-ну»! Вот смотри – сюда ставишь правую лапу, сюда упираешься левой, вот сюда аккуратно укладываешь хвост…
— У меня не хвост, а фост. К тому же, он вот до той финтифлюшины не дотянется.
— Ну, неважно, можешь туда пузо свое шерстяное впихнуть, как раз влезет. Ауч!— Дракон пригнулся, увернувшись от метко запущенного в его голову боевого хомякского тапочка. — Ну вот, а дальше дергаешь на себя вот эту загогулину….
Вввввзззззззшшшшшшффффффф!!!!!!
—АаааааааааааааааааааааАААААААААААааааааааааааааа!!!!!!
— Ух тыыыыыы!
Дракон высунул голову в окно, наблюдая за стремительным полетом Хомяка в самую середину огромной дождевой тучи.
— Вот вечно он так! Как мусор всякий в шкафу ковырять и камин разжигать, так «Дракон, помоги!» А как на ракете кататься, так всегда в одиночку… Ауч!
В этот раз полет боевого хомякского тапка был прерван попаданием в шипастую драконскую голову. Над левой бровью дракона тут же вспухла огромная багровая шишка.
— Эй, ну ты чего кидаешься?! Больно же! — Дракон обиженно засопел.
— Ты, дубина стоеросовая! Пращур всех ящуров! Ящерица шерстяная! Крокодил чешуйчатый! Ты думай в следующий раз, прежде чем загогулины дергать!
Вокруг Дракона толстым шерстяным мячиком задиристо прыгал Хомка, готовясь запустить в полет следующий тапочек. Но вид его за время совсем непродолжительного отсутствия разительно изменился. На голове у него теперь красовалась пестрая тюбетейка, расшитая золотыми нитками и шелковыми ленточками, на нижних лапах – туфли без задников с причудливо загнутыми кверху носами, а на пузике едва сходилась нарядная жилетка бардового бархата, тоже вся расшитая золотыми нитками и ленточками.
— Ну Хом, ну перестань, больно же… Вон, смотри, какие у тебя нарядные обновки. Будешь драться – жилетку порвешь, тапочки испортишь… Кстати, а откуда у тебя обновки? В ракете нашел?
— В твоей дурацкой ракете даже тормозов не найти!
Хомка, все еще возмущенно сопя, плюхнулся в любимое кресло и пошарил за спинкой. Там обнаружился огрызок имбирной печенюшки – Хома всегда очень предусмотрительно делал запасы на черный день в самых неожиданных местах. Надо же, в кой-то веке пригодилось…
Сжевав печенюшку и поостыв, Хома глянул на Дракона. Тот, изнывая от любопытства, но не решаясь тревожить явно сердитого дружка, перебирал пуговицы в большом холщевом мешке и покаянно вздыхал. Хомка фыркнул от смеха и легонько толкнул Дракона лапой в бок.
— Ладно, Драконище, не страдай… На тебя обновок тоже хватит!
— Где?
— Где-где… в магазине. «Космическая лавка Гаруна Рашидовича»… ну или что-то в этом роде. Там недалеко, от перекрестка налево.
— Чего? — Дракон помотал головой и в недоумении уставился на Хомку. — Слушай, ты... ммм… ты пока летал, головой нигде не стукался?
— Сам ты стукнутый! — обиделся Хомка. — Сам ракету подсунул, а теперь обзываешься…
— Ну, Хом, ну прости. Я ж на ракете не летал – откуда я знаю, куда на ней попасть можно. Не успел я ее попробовать до того, как потерял… то есть, спрятал ее в твоем шкафу от пиратов.
— Ага, ну-ну... Ракета твоя прилетела на космический перекресток номер 13 и сдохла. Зачем, интересно, космическим пиратам такая дурацкая ракета?
— Ну почем я знаю?! А что за перекресток? Это там тюбетейки дают?
— Вот далась тебе эта тюбетейка… Перекресток космический – это место… ну такое волшебное, в общем, место. Я сам не знаю, это мне Гарун Рашидович рассказал, пока машину времени настраивал.
— Какую машину?
—Ну такую штуку… я на ней домой попал. Ракета-то твоя одноразовая, ящерица ты несуразная…
— А тюбетейку тебе в этой машине дали?
— Ну что ты пристал ко мне с этой тюбетейкой?!
— На ней кисточки красивые. Разноцветные!
— Ну да, Гарун Рашидович сказал, что кисточки на ней соответствуют спектру обитаемых миров непознанной Вселенной… или что-то в этом роде, я точно не помню. Я его невнимательно слушал, я арахисовую халву ел.
— Чего?
— Халву. Арахисовую. Ел. Я.
— На космическом перекрестке? В космической лавке? Ты ел дурацкую арахисовую халву, когда в твоем распоряжении были все тайны вселенной? Ну ты даешь, Хомячище…
— Знаешь чего, Драконище?! Я этих тайн не просил. И на ракете кататься тоже не собирался. И вообще, космос, тайны – какой от них толк? А? А от арахисовой халвы всегда есть толк! И от тюбетейки с кисточками тоже!! И вообще, уже давно обедать пора.
И гордо распушив фост и кисточки на тюбетейке, Хомка отправился на кухню. Обедать. А Дракон, тяжело вздохнув, поплелся следом. Потому что тайны и космос – это, конечно, хорошо, но не отказываться же из-за них от сытного обеда?!