kroharat | Бродящие по Пустошам

замыкающее звено сказок или начало - кто знает...

-Ну здравствуй, маленький Мастер! - чуть слышно прошептала Гая.
Гуль оглянулся на фею-бродяжку, с ногами забравшуюся в старое плетеное кресло у камина, и засеменил дальше, в сторону кухни, недовольно морщась. Пришелица не нравилась маленькому крысу. Во-первых, от нее странно пахло. Какими-то непонятными местами, таинственными событиями и нездешними ветрами - Гуля тревожили эти запахи, навевая то какую-то непонятную тоску, то совершенно беспричинную радость. Во-вторых, она любила корочки от шарлотки!

Обычно, все корочки доставались Гулю - бабушке Агате уже было не разжевать их, а пани Вербена их просто не любила, предпочитая мягкую ароматную мякоть пирога с кусочками сочных яблок. И вот вчера, в первый же вечер, все вкусные сахарные корочки достались ей - маленькой рыжеволосой бродяжке. Гуль обиженно засопел. Нет, вы не подумайте – ему тоже было жалко бедняжку, заплутавшую на тропинках судьбы и случайно оказавшуюся в Странном доме – но зачем же вот так, сразу, приучать ее к сахарным корочкам от шарлотки? Надо было накормить похлебкой из березовых почек с кусочками здравого смысла и маленькими, сочными шариками надежды – такую вкусную похлебку умеет варить только пани Вербена. Самая подходящая еда для Блуждающих и Ищущих. Гуль остановился, чтобы почесать пузико левой задней лапкой, и возмущенно фыркнул, вспомнив, как она назвала его. «Маленький Мастер!», как же. И правда, Гуль ходил теперь в красной шелковой шапочке ученика ведьмы, кокетливо торчащей между его розовыми ушками, но называть его Мастером – это уж просто издевательство...

На кухне хлопотала пани Вербена. На плите булькало что-то золотисто-изумрудное в старом, покрытом копотью котелке, на подоконнике остывали свежие, только что из печи, плюшки с апельсиновыми корочками и корицей. Ароматные облачка висели, задорно хихикая, на массивных дубовых балках под потолком. Гуль важно поводил из стороны в сторону носом – так, вон то золотистое облачко – коричное, шоколадного цвета – кофейное, а вот это, переливчато-перламутровое – ежевичное с капельками апрельской росы. Облачка согласно закивали, а маленькое ежевичное облачко даже спустилось пониже и пощекотало крысенышу любопытный розовый нос. Гуль чихнул. Пани Вербена, обернувшись на звук, заметила крыса и торопливо замахала руками:

- Гуль, погуляй сегодня по дому, не крутись на кухне – не до тебя! Надо сварить для Гаи волшебное зелье, чтобы бедняжка могла вернуться домой – а это дело такое... сложное да тонкое, ты пока не справишься. Иди малыш, не мешайся! – и, вручив Гулю кусочек сладкой плюшки, пани ведьма настойчиво подтолкнула его к выходу.

Гуль был возмущен до глубины души. Его, ученика пани ведьмы, выставили с кухни, как какую-то дворовую крысу! И все из-за нее!! «Ну и ладно!», - сердито сопел крыс. «Ну и пускай! Подумаешь, какие... Вот и возитесь со своей бродяжкой, а я... а я пойду в ту дверь! Насовсем! И посмотрим, кто будет вам по ночам гудеть в водопроводные трубы! Вот тогда пожалеете...» Быстро перебирая шустрыми лапками, Гуль карабкался по старой покосившейся лестнице.

- Маленький Мастер, погоди! Не сердись, пожалуйста. Возьми меня с собой... – на нижней ступеньке лестницы стояла Гая, умоляюще протягивая к крысу свои тонкие, почти прозрачные руки. В глазах ее была тревога и какое-то непонятное упрямство. – Ведь ты один можешь мне помочь! Что же ты... – она села на нижнюю ступеньку, положила подбородок на прижатые к груди коленки и горько расплакалась. Гуль непонимающе посмотрел на Гаю, и осторожно спустился вниз.

«Эй, ну ты чего?» – мокрый нос крыса ткнулся девушке в щеку – сочувствующе и чуть виновато. «Я совсем не мастер», – говорили его глаза, –« а всего лишь ученик пани ведьмы. И я вовсе не знаю, как помочь тебе... Но если ты хочешь, пошли – я покажу тебе ту дверь... Я часто сижу там», – крыс мотнул головой в сторону лестницы, ведущей на чердак.

Гая широко распахнула все еще полные слез глаза и робко улыбнулась.

- Так ты ничего не знаешь? Ты – Мастер, открывающий Двери... И Дверь у тебя есть. Отведи меня домой, пожалуйста...

Тут, уважаемый читатель, пожалуй, стоит сделать маленькое отступление. Пока Гуль изумленно таращится на Гаю, пытаясь понять, о чем речь, я расскажу тебе о Двери. В самом углу чердака действительно есть маленькая деревянная дверка – из шелковистого и золотистого тисса, всегда теплая на ощупь. Только ручка двери, тяжелая кованая ручка из массивной меди, всегда холодна – они словно чужие, Дверь и ее ручка. Дверь никто и никогда не открывал. Может, не знали о ее существовании или забыли, а может, не замечали ее в пыльном и темном углу. Но Гуль о Двери знал. И частенько, когда становилось грустно, или когда на улице шел дождь, или когда хотелось интересного, открывал Дверь и садился на пороге, смешно подвернув хвост и сложив на пузике лапки. И смотрел... А за Дверью... там каждый раз было что-то новое... Иногда за порогом была тихая, маленькая уютная комнатка, где потрескивает огонь в камине, и пахнет земляничным вареньем и свежими плюшками... Иногда у порога плескалось море, покрытое мелкой рябью – а вдалеке был виден парусник, флаг которого невозможно различить... Иногда в лицо бил горячий ветер пустыни и песок завихрялся бурунчиками у самых крысиныл лап. А иногда за дверью просто шел дождь... Гуль никогда не покидал порога – то ли боялся, что Дверь захлопнется и он не сможет открыть ее с той стороны, то ли ему просто нравилось сидеть на шершавом деревянном порожке. Он никогда не знал, что будет за Дверью – и поэтому сердце его всегда слегка замирало, когда он брался лапами за холодную медную ручку...

- Теперь ты понимаешь, маленький Мастер? Все зелья пани Вербены не помогут мне найти брата – ведь Бродящие по Пустошам ходят дорогами разных миров, а ее зелье имеет силу только в этом. Помоги мне вернуться Домой... – чуть слышно прошептала Гая, и прозрачная слезинка упала Гулю на нос. Он фыркнул и недоверчиво покачал головой. Потом решительно спрыгнул вниз, обернулся на Гаю – пошли, мол – и, перепрыгивая через ступеньки, побежал на чердак. Гая поспешила следом.

На чердаке было пыльно. Сквозь слуховое окошко заглядывали туда рыжеватые лучи холодного осеннего солнца – и бурунчики пыли, поднимавшиеся от ног Гаи, казались волшебной золотой пыльцой из сказки. На полу под окошком и на маленьком подоконничке были шуршащей грудой рассыпаны яркие кленовые листья. Пахло осенью. Девушка крутила головой, с любопытством разглядывая чердак. Кипы старых пергаментов и древних фолиантов в тяжелых кожаных переплетах были неопрятными кучами свалены на полки покосившегося стелажа – а то и просто на пол. В углу грустно глядел дырявым дном в потолок старый оловянный котел. С массивных потолочных балок свешивались пучки ароматых трав, паутина и обрывки какого-то древнего такелажа, непонятно как оказавшиеся в этом совершенно сухопутном доме. С центральной балки злобно таращился на Гаю недовольный паук, сердито растопырив все свои лапы – ему не нравилось, когда его тревожили. В самом теплом и солнечном углу были навалены на полу кусочки пушистого пледа с остатками бахромы, дырявое ватное одеяло, клочки сена – там спал крысеныш. Пока Гая настороженно осматриваль вокруг, Гуль деловито шуршал в углу. И теперь он стоял там же, нетерпеливо постукивая задней левой лапкой – ну где ты там, Гая? За спиной его виднелась Дверь. Гая торопливо подошла, уже не глядя по сторонам. Гуль взялся лапами за холодную медную ручку. Дверь протяжно скрипнула и неохотно отворилась...

Продолжение будет. Спасибо всем творческим пинателям :) - что бы я без вас делала...

Дальше